Миссия выполнима. Зайдут ли в Азовское море военные корабли США

Деловая столица, 7 декабря 2018. Опубликовано 09:15 08 декабря 2018 года На фоне громкого непродления Договора о дружбе и сотрудничества c Россией в тени остался весьма важный закон, который уже не первый год находился на рассмотрении.

Речь идет о принятии во втором чтении и в целом законопроекта о прилегающей морской зоне Украины.

Причем этот закон вполне вкладывается в логику происходящих событий — после пиратского акта россиян 25 ноября ускоренными темпами формируется полный пакет правовых оснований для реального оказания нам помощи со стороны западных союзников. Ведь, например, фактический отказ от Большого договора (так чаще всего называют договор о дружбе) подразумевает собой отказ и от договора 2003 г., который определял правовой статус Азовского моря как внутреннего РФ и Украины.

А значит, теперь Украина по международным законам не будет связана никакими правовыми нормами и будет решать все вопросы безопасности самостоятельно, без консультаций с российской стороной. Например, наше государство получает полное право “пригласить” корабли западных союзников хоть в Мариуполь, хоть в Бердянск. И, кстати, по некоторым весьма достоверным данным, решение об отправке военной миссии в регион по крайней мере американского флота уже принято и сейчас проходит все необходимые подготовительные этапы.

Но возвращаясь к закону о прилегающей морской зоне, стоит отметить, что он довольно позитивный в том плане, что впервые определено, что морская охрана Госпогранслужбы может открывать огонь без предупреждения, защищая украинские корабли.

Причем к прилегающей зоне законодатели отнесли морской пояс, примыкающий к территориальному морю Украины, как указано “внешняя граница которого находится на расстоянии не более 24 морских миль, отсчитанных от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря Украины”.

Нормами закона, в частности, устанавливается, что Украина в своей прилегающей зоне осуществляет контроль для предотвращения нарушения таможенного, налогового, миграционного и санитарного законодательства, а также для привлечения к ответственности за такие нарушения, совершенные в пределах территории Украины, включая внутренние воды или территориальное море.

Сотрудникам Государственной пограничной службы предоставляется право останавливать и осматривать суда, а также арестовывать суда и членов экипажа. Также пограничники получили право преследовать судно-нарушителя вплоть до того момента, когда оно войдет в территориальное море государства, под флагом которого ходит, или другой страны.

Причем причины для остановки и осмотра судна будут самые разнообразные — например, отключение экипажем судна автоматической идентификационной системы. Правда, в законе, согласно всем международным конвенциям и морскому праву, прописано, что его положения не распространяются на военные корабли и другие государственные суда других стран, которые используются в некоммерческих целях. Кстати, именно нападение на военное судно, которое, по сути, является территорией независимого государства — самое тяжкое преступление, что можно предъявить российским военным. По всем правилам — это типичное пиратство, к тому же совершенное в нейтральных водах.

Правда, стоит отметить, что на сегодня фактически сил у морских пограничников, чтобы реализовать суверенные права нашего государства, не так уж много. Так, в ходе аннексии Крыма россияне захватили как минимум пограничное сторожевое судно BG31 “Буковина” проекта 205П (всего на 2013 г. числилось пять таких кораблей) и четыре катера.

Были потери и в ходе войны на Донбассе — так, 31 августа 2014 г. управляемой противотанковой ракетой с берега боевики в районе села Безыменное (Азовское море) потопили катер BG 119 проекта 1400М “Гриф” (при этом два члена экипажа пропали без вести и еще семь получили ранения).

А 7 июля 2015 г. в акватории Мариупольского порта на морской мине подорвался катер типа UMS-1000 (погибло два человека). Правда, в дальнейшем, повреждённый катер был поднят, отремонтирован и возвращён в строй в мае 2017 г.

За последние годы морская охрана пополнилась несколькими единицами — в октябре 2015 г. Азовская морская экологическая инспекция передала мариупольским пограничникам катер “Калкан”, а в декабре 2015 г. Килийский судостроительно-судоремонтный завод завершил ремонт для морской охраны ГПСУ корабля “Аметист” (фактически переоборудованная браконьерская рыболовная шхуна, конфискованная пограничниками в 2001 г.). В 2016 г. Мариупольский отряд пополнился катером серии UMS-1000. В итоге по состоянию на 2017 г. в составе морской охраны было 13 кораблей и 57 катеров.

В текущем году силы морских пограничников увеличились незначительно — прежде всего за счет постройки киевской компанией UMS Marine в сотрудничестве с “Кузней на Рыбальском” малого пограничного катера проекта UMS-1000 новой модификации (один такой катер спущен 16 ноября). Эти 11,4-метровые катера пользуются заслуженным уважением “зеленых фуражек”.

А после установки новых двигателей западного производства (Volvo и Rolls-Royce) катер может развивать скорость в 45,5 узлов. Что более чем достаточно для того, чтобы бороться с контрабандистами или рыбаками, ведущими незаконный промысел. Именно для этих целей и предназначено вооружение катера — несколько пулеметов ПКМБ винтовочного калибра.

Как видно, производство таких катеров уже не в полной мере отвечает тем задачам, которые ставятся перед Госпогранслужбой новым законом и изменившимися обстоятельствами на азовско-черноморском участке “гибридной войны”.

Пока непонятно, куда именно будут переданы американские “Айленды” — в США они служили в Береговой охране и наиболее логичным было бы передать их пограничникам. Однако, учитывая острую нехватку судов в военно-морском флоте, вряд ли стоит рассчитывать на такой вариант. А усиление морской составляющей ГПСУ крайне необходимо и уже на “вчера”.

Михаил ЖИРОХОВ

Михаил ЖИРОХОВ