Голубые мечты Путина. Что означает запуск “Турецкого потока”

Деловая столица, 20 ноября 2018. Опубликовано 17:48 20 ноября 2018 года “Газпром” не случайно теряет прибыли и падает в мировых рейтингах: компания из коммерческого предприятия все более явно превращается в инструмент политического давления. Ее проект по транзиту газа в Европу через Турцию тому подтверждение.

Строительство газопровода “Турецкий поток” подходит к финалу. Россия завершила укладку его морской части, идущей через Черное море. 19 ноября была закончена сварка замыкающего стыка, после чего по газопроводу был пущен газ — пока в пробном режиме.

Две нитки газопровода будут построены между российской Анапой и турецким населенным пунктом Кыйикей. Протяженность каждой из ниток — более 930 км, пока построена первая из них, которая будет снабжать газом Турцию. Вторая нитка запланирована для газоснабжения стран Южной и Юго-Восточной Европы. По завершении проекта общая мощность газопровода составит 31,5 млрд куб. м газа в год.

По поводу завершения прокладки подводной части трубы “Турецкого потока” в Стамбуле была организована торжественная церемония с участием президентов России и Турции — Владимира Путина и Реджепа Эрдогана. Пафоса на протокольном мероприятии было с избытком: Эрдоган и Путин называли друг друга “дорогой друг”, а турецкий лидер именовал российского президента еще и “ваше превосходительство”.

Руководителей компаний, реализующих проект, — Алексея Миллера (”Газпром”) и Мехмета Конука (Botas), отправили на корабль-трубоукладчик Pioneering Spirit и потом из Стамбула отдали им команду на сварку замыкающего стыка второй нитки газопровода. После чего Алексей Миллер заявил, что строительство “Турецкого потока” выходит на финальную стадию и его первая нитка будет сдана в эксплуатацию в конце 2019 г. С точки зрения президента РФ, “Турецкий поток” — это логическое развитие первого трансчерноморского газопровода — “Голубого потока”. Его  Путин и Эрдоган запустили 13 лет назад. Сегодня по этой трубе идет более половины всех поставок российского газа на турецкий рынок.

Зачем это все

Напомним историю: когда-то был проект “Южный поток” — по перекачке российского газа через Черное море и Балканы в Центральную и Западную Европу. Поначалу РФ успешно лоббировала в ЕС этот проект, получила в партнеры несколько крупных европейских энергетических компаний, заручилась согласием балканских стран на прокладку труб, готовилась подписывать долгосрочные контракты на поставку газа... а потом вдруг Болгария отозвала разрешение на строительство.

В Кремле, конечно, поняли, что это просто “жидомасонский заговор мировой сионистской клики”, однако все равно обиделись и объявили, что проект закрыт. Но терять уже потраченные деньги не хотелось, и Владимир Путин неожиданно объявил, что договорился с Реджепом Эрдоганом о строительстве другого трубопровода — только до Турции. Расчет был верен: Анкара сразу стала лоббистом “Турецкого потока”, рассчитывая за счет перепродажи российского газа в ЕС повысить свое влияние на Евросоюз.

“Турецкий поток” идет из России в Турцию через Черное море, по планам он будет продлен до границы Турции с сопредельными странами. Первая нитка газопровода предназначена для турецкого рынка, вторая — для стран Южной и Юго-Восточной Европы. Мощность каждой нитки — 15,75 млрд куб. м газа в год. Работы по морскому участку газопровода ведет компания South Stream Transport B.V.

Россияне по традиции противоречат сами себе: с одной стороны, армия экспертов в российских СМИ убеждает читателей и слушателей, что и “Турецкий поток”, и “Северный поток-2” вполне коммерческие проекты. С другой стороны, они же подтверждают, что главная задача больше политическая — отказаться от активного использования украинской газотранспортной системы (ГТС).

Своего рода “побочным эффектом” действий России по строительству южных путей поставки газа в Европу станет превращение Турции в крупнейший газовый хаб на юго-востоке Европы. Именно через Турцию газом из Азербайджана, Туркмении и России будут снабжаться и Балканы, и Греция, и большая часть Восточной и Центральной Европы.

Впрочем, пока ответвлений “Турецкого потока” в ЕС не построено. Обсуждаются маршруты через Грецию и Болгарию, но там постоянно возникают конфликты. Для России выгоднее европейское продолжение второй нитки “Турецкого потока” пустить через Болгарию, однако Греция намерена отстоять маршрут через греко-турецкую границу.

Болгария же предлагает использовать свои уже действующие трубопроводы, которые освободятся после возможной отмены украинского транзита. Министр энергетики страны Александр Антич заявил о готовности подключиться к газопроводу “Турецкий поток”.

Если это произойдет, то от 10 до 15 млрд куб. м российского газа смогут пойти из Турции в Болгарию, Сербию, Венгрию и Австрию.

Некоторые эксперты указывают на то, что на самом деле потребности балканских стран в газе невелики. Климат там теплый, промышленность развита относительно слабо, энергоемких производств немного. Определенное исключение — Румыния, которой требуется 11,5 млрд кубов в год. Но она на 90% обеспечена своим газом. Потребности прочих стран на Балканах — порядка 3 млрд куб. м в год у каждой.

Поэтому развивать “Турецкий поток” имеет смысл, только если направлять трубы дальше, в Италию. А для Центральной Европы пока нет иной альтернативы, кроме транзита через Украину. И запуск транзитной части “Турецкого потока” на это положение дел особо не повлияет, даже когда (и если) произойдет.

Пока же очевидный политический эффект от “Турецкого потока” — слишком высокая зависимость Турции от российского газа: за 2017 г. экономика Турции потребила 53 млрд 484 млн кубометров газа, из которых 30 млрд поступили из России. То есть в случае конфликта с Россией (а они случаются) турецкая промышленность может просто остановиться.

Несмотря на протесты разных стран и явное отсутствие экономической целесообразности, Россия продолжает охватывать ЕС своими новыми трубопроводами с севера и юга. В Москве ради идеи фикс оставить Украину без газового транзита готовы даже пожертвовать рентабельностью “Газпрома” — одного из немногих действительно прибыльных экспортеров. Получится ли — зависит от позиций европейских правительств.

Денис ЛАВНИКЕВИЧ