Налог на выведенный капитал — модная манипулятивная идея

Зеркало недели, 13 июля 2018. Опубликовано 09:23 15 июля 2018 года Нельзя превращать Украину в низконалоговую юрисдикцию, это не приведет к притоку инвестиций в страну, где идет война…

На самом деле для человека, как существа социального, не столько важен уровень собственного благосостояния, сколько его уровень благосостояния в сравнении с окружающими. 

Вспомните, как модно было жить в городе, и люди, бросая села стремились во что бы то ни стало перебраться в город, а уже через несколько десятилетий, мы стремимся выехать из города в ставший респектабельным пригород. Почему? Потому что в нашем целеполагании среда является определяющей. Важно не где ты живешь, а от чего ты получаешь удовольствие само по себе. Важно, какое место ты занимаешь в иерархии людей, достигнувших целей. При этом очевидно, что цели предопределяешь не ты. Кто? Государство? А кто тогда предопределяет цели государству?

Мы не склонны переоценивать роль государства в определении целей для общества. Мы не склонны переоценивать даже способность к целеполаганию обособленного общества (страны). Скорее речь идет об универсальных, международных трендах, которые навязываются извне. Навязываются как? Модой. Почему определенные вещи (идеи) вдруг становятся модными? Что такое мода?

Модой можно считать внешнее проявление принадлежности к элите общества (стаи, стада). То, что доказывает принадлежность, — модно. Поэтому модными могут быть символы, идеи, наличие которых свидетельствует о том, что носитель — сидит на ветке выше, чем те, у кого символа пока нет. Стремление к моде и стремление обладать символом — мотиватор движения в системе. Желание им обладать приводит к тому, что в скором времени символы оказываются у многих. Многие не могут быть элитой, поэтому символ (идея) выходит из моды, заменяясь на что-то более свежее в данном обществе и становясь модным в тех обществах (странах), которые стремятся походить либо отождествить себя с более развитым обществом, где символ вышел из моды. 

При этом символ сам по себе — не имеет значения. Им может быть повязка на руке, трехцветный круг на лацкане пиджака, количество и условная ценность перьев в повязке на голове. Им может быть бренд (т.е. символ вообще без идеи). Несколько столетий назад это поняли и взяли на вооружение маркетологи, в ХХ столетии доведя погоню за модой до абсурда, который никто упрямо не замечает. Спросите себя, зачем вы откладываете на полку качественную не изношенную вещь прошлого сезона? Ответ — потому что она вышла из моды? Вы действительно так думаете? Т.е. вы действительно уверены в том, что вещь, которая шла вам полгода назад, надо отправить в утиль, потому что… Почему? Мы действительно понимаем смысл процесса выхода и входа в моду? Можно предположить, что носители прогрессивных идей индустрии моды (такое название также не кажется вам странным?) с регулярной периодичностью дают миру новые идеи, которые облачают в художественную форму одежды, внешнего вида и дают насладиться от источника своего творчества (а речь идет именно о творчестве) нам простым смертным. 

Но в таком случае мы, простые смертные, действительно ли понимаем о каких идеях идет речь? И если это идеи, как они могут появляться с такой завидной регулярностью и к определенной дате? Или, возможно, речь идет просто о манипуляциях на самом страшном грехе человечества — его гордыне? Вещь, символ, свидетельствующий о принадлежности тебя к элите, который можно не завоевать, пролив кровь, не вымолить на коленях, не создать своим талантом, а просто купить за деньги, получаемые за сидение в офисе между перерывами на обед и кофе, — ни это ли есть самый большой абсурд, который только можно себе представить? Ведь приобретая такой символ, ты самим фактом приобретения свидетельствуешь, что ты не принадлежишь к элите, не ведешь за собой, не управляешь другими, а как раз наоборот, — тобою управляют, используя простые и незамысловатые приемы.

То же происходит и в политике, когда гражданин согласен голосовать за чуждую ему идею только потому, что она модна. Т.е. за идею введения федерального income tax (как в США в начале ХХ столетия) или освобождения от налогообложения крупных капиталов (как там же совсем недавно). Т.е. человек, считающий себя разумным, здравым и, как правило, не употребляющий тяжелые наркотики, готов причинить себе вред ради демонстрации приверженности идее, которую сделали для него модной другие. Он готов освободить от налогообложения тех, кто его на самом деле эксплуатирует и кого он глубоко в душе ненавидит. 

Налогообложение — показательный, но далеко не единственный пример. Если всерьез задуматься, мы поймем, что индустрия моды — самая безобидная из всех существующих в мире 100-процентных не разбавленных манипуляций. Она забирает только ваши деньги. Идеи же политические — забирают у вас вашу страну, а идеи философские — забирают вашу личность, порабощая, убивая ее, растаптывая в вас человека. Вернее, у вас никто ничего не забирает — вы сами отдаете все добровольно…

Собственно, это — все, что нам необходимо знать об идее введения налога на выведенный капитал (НВК) в Украине. Идея базируется на распространенной среди представителей вульгарного либертаризма мысли о том, что налоги — это не сбор денег в государственный бюджет, а стимулирование развития экономики. Вполне взрослые люди с дипломами о высшем образовании считают, что налогообложение (его отсутствие) — это способ вернуть выведенные ранее капиталы в страну, привлечь инвестиции из-за рубежа и внутри страны. 

При этом адепты церкви НВК даже не догадываются, что регулятивная функция налога давно уже не воспринимается в мире как эффективный способ управления экономическими процессами в обществе. Количество неизвестных в налоговом регулировании так велико, что причинно-следственная связь между льготой и экономическим эффектом (положительным либо отрицательным) рассчитывается крайне сложно, что нивелирует значение налогового регулирования. Намного более эффективными оказывается бюджетные механизмы: кредитование под госгарантии, возмещение стоимости кредитов, прямые субсидии из госбюджета и т.д. Адепты знают, но молчат о том, что наиболее успешные страны — страны с высокими налогами даже в сравнении с Украиной, и что высокие налоги в развитых странах, конвертируются в создание благоприятной для бизнеса среды, что еще более привлекает инвестиции.

Таким образом, НВК никогда не приведет к притоку инвестиций в страну, где идет война, не обеспечивается безопасность для бизнеса и просто для человека, а экономический и политический кризис не заканчиваются никогда! Говоря откровенно и изучая опыт тех немногих стран, где налог введен, становится очевидным, что НВК вообще ни к чему хорошему привести не может. 

В чем тогда смысл освобождать от налога на прибыль (а это фактически пытаются продавить реформаторы), скажем, крупный бизнес, фактически перекладывая бремя недополученных бюджетом налогов на плечи потребителей, — из карманов которых, при помощи ренты, косвенных налогов, да и просто через инфляцию будут изъяты недостающие государству средства? В самоутверждении активистов или модном лозунге на билл-борде уходящего президента? Это ли повод закрывать глаза на неудачи налога в тех странах, где он был отменен? Возможно и так, но та ли это цель, за которую стоит платить такую высокую цену? Очевидно нет.

Как очевидно и то, что льготирование отраслей экономики (если это надо сделать, по мнению экспертов) можно и нужно осуществлять в рамках существующего налога на прибыль, который является возможно сложным для понимания приверженцев НВК, но справедливым и современным налогом, эффективно функционирующим во всех развитых странах (не задумывались, почему не НВК?). Как понятно то, что нельзя превращать Украину и так неоднократно дикредитировавшую себя на международной налоговой арене, в низконалоговую юрисдикцию, подобно Эстонии, Латвии, Грузии — странам, включенным в свое время Кабмином в список стран, операции с которыми подлежат дополнительному контролю.

Можно понять нашего президента, внесшего в парламент проект НВК. Можно понять адептов идеи налога на выведенный капитал, — отряда околоналоговых полуэкспертов. Для них НВК — раскрученный бренд, на котором можно и нужно пиариться, пока он не станет (в случае принятия) слишком токсичным. Для них значение имеет только движение от идеи к идее само по себе. Поверьте, они не только найдут обоснование, почему у нас не получилось, но и не плохо на этом заработают, после чего дадут обществу какую-либо новую идею, за которую будут бороться с такой же страстью и упоением. Таким образом, вследствие очередного эксперимента пострадаем только мы, народ, народ который в очередной раз был обманут. Народ, который слепо увязался за ярким, красочным, модным трендом в ущерб себе, своей стране и будущему.

Противодействовать модным манипулятивным идеям очень сложно. Широкое разъяснение их пагубности со стороны власти очень редко способно достучаться до сознания пораженных вирусом особенно в, скажем мягко, развивающихся, верящих в сказки обществах. Тех обществах, где люди живут не разумом, а чувствами, где воспринимают мир и явления в нем по обложке, а не исходя их анализа содержания. Тем более, власти это сделать сложнее, если власть не уважают. В таком случае, ей правильней, заботясь о себе не предотвратить, а возглавить, что собственно и сделал наш президент. Но, повод ли это для нас согласиться с еще одним из череды низкопробных экспериментов, которые в нашей стране проводят как в изолированной лаборатории? Повод ли это для депутатов уходящего парламента совершить еще одну очевидную ошибку из тех, что были совершены в ВР текущего созыва? Причина ли это для нас отказаться в очередной раз от обязанности любого человеческого существа, именующего себя личностью, — думать, анализировать и решать свою судьбу исходя из разума и внутреннего убеждения, а не навязанных извне модных, дешевых трендов.

Данил ГЕЬМАНЦЕВ, доктор юридических наук, профессор кафедры финансового права КНУ имени Тараса Шевченко