Валерий Корепанов: “Космическое агентство не поддерживает науку”

Зеркало недели, 22 марта 2019. Опубликовано 07:20 25 марта 2019 года ZN.UA продолжает цикл интервью с ведущими украинскими учеными, представляющими учреждения, которые достигли результатов не только в отечественной науке, но и на международном уровне.

Наш собеседник доктор технических наук, заместитель директора Львовского центра Института космических исследований (ЛЦ ИКИ) Национальной академии наук и Государственного космического агентства Украины Валерий Корепанов является одним из основателей отечественной школы научного космического приборостроения. 

При его непосредственном участии подготовлены и проведены около десяти успешных космических экспериментов, среди которых такие престижные, как “Вега”, “Фобос”, “Марс-6”, “Интербол” и другие.

Специалисты ЛЦ ИКИ занимаются фундаментальными и экспериментальными исследованиями космоса, разработкой и производством измерительных устройств для потребностей космической промышленности, экспериментальными исследованиями распространения электромагнитных полей в ведущих средах (космической плазме, почве, морской воде), фундаментальными исследованиями акусто-электромагнитных взаимодействий в атмосфере и ионосфере. Центр создает системы сбора и обработки информации на базе микропроцессоров для космической отрасли и потребностей геофизики, разрабатывает и изготовляет высококлассные приборы и системы для измерения параметров электрического и магнитного полей в космическом пространстве и на Земле. В частности, научное оборудование для мониторинга электромагнитного поля разработано и установлено на Украинской антарктической станции “Академик Вернадский”, а в рамках международного сотрудничества создан новый базовый вариант магнитометра для мировой сети “Интермагнет”. Приборы ЛЦ ИКИ работают во многих уголках земного шара и на его орбите на искусственных спутниках.

— Валерий Евгеньевич, можете коротко рассказать для наших читателей, что это за сеть — “Интермагнет”, и кого она объединяет?

— “Интермагнет” — это всемирная сеть обсерваторий, объединяющая около 150 обсерваторий во всем мире и предназначенная для исследования вариаций магнитного поля Земли.

Как вы, очевидно, слышали, до сих пор механизм формирования магнитного поля не изучен, то есть физика этого процесса непонятна. Эти все данные собирают в единые центры, где их обрабатывают, и надеемся, что все же мы поймем, как генерируется магнитное поле нашей планеты, без которого жизнь на Земле невозможна.

— Сколько стран участвует в этом проекте, и какое место Украины в нем?

— Это всемирная сеть, то есть могут участвовать все страны мира. Конечно, это вся Европа, Америка, Южная и Северная, все развитые страны Азии и Африки. В каждой стране есть от одного до нескольких магнитометров “Интермагнет”. Украинских — три: в Киеве, Львове и Антарктиде. Есть еще магнитная обсерватория в Одессе, но она, к сожалению, в систему “Интермагнет” пока не входит.

— Это система, позволяющая наблюдать в онлайн-режиме изменения магнитного поля?

— Да, в режиме реального времени наблюдаются вариации магнитного поля Земли. 

— И это позволяет прогнозировать какие-то катаклизмы, землетрясения например?

— Ну, землетрясения здесь ни к чему, хотя этой проблемой мы тоже занимаемся. А наблюдения в рамках “Интермагнет” позволяют прогнозировать изменения магнитного поля. Вы, очевидно, слышали о том, что может произойти переполяризация магнитного поля. Есть очень серьезные опасения, что тогда все живое на Земле, кроме самых примитивных форм, исчезнет. Поскольку магнитное поле защищает нас от действия губительных для жизни космических лучей. 

— А насколько реальна такая глобальная катастрофа?

— Я задавал этот вопрос на всех ведущих конференциях. Ближайшие пять тысяч лет мы с вами точно еще будем существовать. Но в истории Земли такая переполяризация повторяется через несколько сотен тысяч лет, иногда чаще, что уже доказано.

— Но ведь полюса все время мигрируют?

— Да, все время дрейфуют, и как раз, чтобы разгадать эту большую загадку, магнитологи и изучают процесс изменений. 

— А чем славится конкретно Львовский центр Института космических исследований, какими приборами?

— Если говорить о наземной геофизике, то раньше в сети “Интермагнет” данные передавались только раз в минуту. Теперь, в связи с активным развитием космических исследований, надо иметь данные вариаций каждую секунду. А это оказалось не так просто, и на сегодняшний день Львовский центр ИКИ — единственное учреждение в мире, делающее приборы именно для современного односекундного интервала измерений параметров магнитного поля. Пока что никто, кроме нас, сделать этого не может. Мы продуцируем такие приборы, и ведущие обсерватории мира у нас их покупают. В этом году такой магнитометр наконец приобрел и Национальный антарктический научный центр (НАНЦ) Украины.

— Кстати, в интервью ZN.UA директор НАНЦ Евгений Дикий сказал, что наши отечественные магнитометры используются и на спутниках, не только украинских, но и американских,  европейских.

Электрические зонды, используемые в первом научном эксперименте ВАРИАНТ на борту спутника СИЧ-1М (2004 год)

— Да, почти на всех спутниках, начиная с конца 70-х годов прошлого века, запускавшихся в Советском Союзе и в Украине, установлены наши магнитометры. Что касается западных стран, то приведу такой пример. У меня много коллег по всему миру. Один из них, француз Мишель Парро, подготавливал запуск спутника “Деметер”. И я спросил у него: “Мишель, почему ты не берешь мой магнитометр? Он легче, чувствительнее и стоит дешевле”. Он ответил: “У нашего магнитометра есть огромный перевес — он французский!”. Такая же ситуация и в NASA. Они запускают магнитометры хуже, но американские. И это можно понять. Там есть государственная поддержка собственного производителя. Например, сейчас в мире для проведения научных исследований на первый план вышли так называемые кубсаты — малые спутники весом от одного до десяти килограммов, и нужны как раз такие магнитометры, которые делаем для космоса только мы, поэтому наши европейские коллеги все же к нам обратились. Мы уже разработали сверхлегкие магнитометры для эксперимента SEAM, который проводится при поддержке Европейской программы FP-7, а сейчас готовим этот магнитометр для нового проекта ESA (Европейского космического агентства), направленного к астероиду Дидимос. Потому что такой легкий и чувствительный магнитометр никто в мире сделать не может. А американцев не волнует, если магнитометр будет на пол- или целый килограмм тяжелее и будет потреблять на несколько ватт больше.

Комплект аппаратуры МВК, установленный на борту спутника РЕЛЕК (2014 год)

— Но ведь вы говорите, что украинский прибор более точный. Неужели их устраивает меньшая точность измерений?

— Американцы говорят, что чувствительности, которая реализуется их магнитометрами, на сегодняшний день достаточно. Вот если у них возникнет подобная проблема, как в сети “Интермагнет”, когда надо резко поднять чувствительность при уменьшении веса, то, надеюсь, к нам все же придут. Пока что обходятся, но процесс пошел, поскольку в Европе на нас уже начинают обращать внимание. 

— Участвуете ли в тендерах в США? 

— Ни в Америку, ни в Европу нас никто не пускает. А наше руководство Государственного космического агентства — это отдельная беда, которая, вероятнее всего, таки похоронит украинскую космическую науку. 

— Еще несколько лет назад Украина занимала четвертое место в мире по запускам спутников. 

Комплект аппаратуры ПОТЕНЦИАЛ, установленный на борту спутника СИЧ-2 (2011 год)

— Об этом много писали. Есть статьи и академика В.Горбулина и директора Института космических исследований О.Федорова, которые очень детально это все анализировали. К сожалению, у нас на сегодняшний день финансирование космической отрасли составляет менее одного процента от запланированного бюджета. Например, в прошлом году для ГКАУ выделили какие-то деньги, но никому ничего не дали, кроме зарплаты, а значительную часть, несколько десятков миллионов, вернули в бюджет. Все! Исследований без денег не бывает. Это просто беспомощность руководства ГКАУ и нежелание поддерживать науку. 

Что касается создания ракет. Пока что это направление поддерживается за счет хорошего менеджера в КБ “Южный” — господина Дегтярева (Александр Дегтярев, генеральный директор государственного предприятия “Конструкторское бюро “Южное” им. М.Янгеля”, академик НАН Украины. — Г.Б.), который благодаря заделу прошлых лет и своим личным качествам имеет контракты и с Америкой, и с Европой. 

Магнитометр переменного тока для международного эксперимента SEAM на кубсате

— По вашему мнению, какие нужны срочные меры, чтобы как-то поднять нашу науку?

— Если не принять соответствующие меры, то наступит конец нашему научному космосу, а в скором времени отомрет и ракетостроение, — не может техника быть конкурентной без научной поддержки... Программа космических исследований — это важнейший документ, который должен быть руководством к действию. Космическое агентство представило на утверждение в Верховную Раду свой вариант бюджета на 2019 год, в котором научных исследований нет вообще... До сих пор программа не принята, и космическая отрасль осталась снова без финансирования. Печальные дела, но как-то еще тлеем, преимущественно за счет КБ “Южное”, которое нас поддерживает, и, конечно, благодаря зарубежным контрактам. 

— Много ли приборов вырабатывает ЛЦ ИКИ за год?

— Это совсем другое дело, выживаем мы вовсе не за счет космических исследований, а благодаря всемирной геофизике. На базе космических исследований мы разработали технологии, на сегодняшний день тоже не очень доступные западным геофизикам. И мы делаем приборы для исследования глубинного строения Земли с целью как научных исследований, так и поиска полезных ископаемых, в том числе нефти и газа. Некоторые из таких приборов лучшие в мире, а некоторые — на уровне лучших, но, как вы понимаете, стоят дешевле. Вот их мы и продаем, и таким образом выживаем. Экспортируем наши приборы в Японию, США, в страны ЕС.

Магнитометр постоянного тока для международного эксперимента SEAM на кубсате

— Можете ли подробнее рассказать об этом направлении, насколько у вас мощное международное сотрудничество, сколько заказов в год, финансовые результаты, конечно, если не секрет?

— Прежде всего, немного истории, откуда взялась эта школа магнитометрии. Еще при Советском Союзе мы были главной исследовательской организацией по распознаванию так называемых простых образов. Туда входил поиск магнитных полей разных военных объектов. Вместе с всесоюзным научно-исследовательским институтом метрологии (ВНИИМ) в Санкт-Петербурге (тогда Ленинграде) создавали аппаратуру, которая была на высоком уровне, но никому не доступна, так как засекреченная. Эти работы хорошо финансировало Министерство обороны. После развала СССР мы стали никому не нужны. Поэтому приложили усилия, чтобы изучить западный рынок и под его потребности разработать геофизические приборы мирового уровня для исследования электрических и магнитных полей. И теперь почти все научные учреждения мира, имеющие свободный бюджет, заказывают у нас оборудование, поскольку некоторые его параметры абсолютно уникальны, а стоимость как минимум вдвое меньше, чем у главных конкурентов. Благодаря этому у нас огромное как для научного учреждения количество заказов. 

— Есть ли заказы на текущий год?

— На ближайшие полгода  есть. Но что будет дальше — неизвестно, поскольку государственной поддержки нет, а коммерческие заказы как появляются, так и пропадают. Но мы входим в различные европейские программы, например в программу “Горизонт”. И имеем определенную поддержку. Скажем, по последнему проекту мы получили около 120 тысяч евро. И это очень хорошо для поддержки наших исследований.

— Есть ли предложения от западных партнеров, ориентирующихся на качество вашей продукции?

— Недавно мы отослали партию приборов для американцев. Они их будут устанавливать в Антарктиде на открытом пространстве в жесточайших погодных условиях. 

— Были ли попытки переманить ваших специалистов по разработке уникальных приборов для космических исследований в NASA или другие зарубежные организации?

— Конечно, были, и меня пытались. Но специфика нашей работы такая, что специалист должен работать в команде. А созданная у нас команда на сегодняшний день просто уникальная, и равных ей в мире нет. Однозначно!

Герман БОГАПОВ