Может ли Коломойский стать Бендукидзе

Hubs, 27 марта 2015.
Опубликовано 19:03 27 марта 2015 года


Одиозный миллиардер Игорь Коломойский может быть очень полезным для Украины. Вопрос: захочет ли?

В 2013 году я была репортером Forbes. Писала статью о Свободном университете в Грузии, основанном Кахой Бендукидзе. Наша встреча в Тбилиси была назначена днем, и я долго плутала на окраине города, прежде чем нашла здание бывшей школы.

Ждать Каху пришлось часа полтора. С самолета, голодная, не выспавшаяся… Словом, Кахе это опоздание очков не добавляло. Наконец, в дверях появился крупный мужчина и, не глядя на меня, уселся в кресло. Я рассказала суть дела и перешла к вопросам, которые Кахе сразу не понравились. “Какая разница, сколько денег я вложил в университет и как его организовал! Вы спросите студентов, чему их здесь учат! Зачем вы меня спрашиваете?” Он был не в духе и не скрывал этого. “Еще один Коломойский”, — подумала я.

Мы пререкались минут 20, Каха почти не слушал меня, постоянно перебивал. В конце концов, я наговорила ему чего-то в духе “что же вы за человек такой!”, собрала вещи и ушла.

На следующий день мы все же помирились, и интервью состоялось. На этот раз я не задавала никаких вопросов, а просто позволила Кахе говорить. Так получилось интервью о том, каким должно быть образование. А о Свободном университете мне пришлось собирать информацию у других людей.

После этого я еще пару раз общалась с Бендукидзе. И всякий раз меня не покидало чувство, что они с Игорем Коломойским очень похожи. Обоим было за 50, оба создавали бизнес в 1990-е. Колоссальное упрямство, феноменальная память, любовь к деталям, невероятная начитанность.

На нашей единственной встрече Коломойский объяснял мне значение слова “энтропия”, свое отношение к религии, цитировал какие-то книги и фильмы. Тогда мне казалось, что более вежливого, тактичного и обаятельного человека я не встречала. Позже, в 2014-м, мы все убедились в том, насколько Коломойский бывает очаровательным и как легко в него влюбиться.

Но тогда, в 2013-м, изучая очередные похождения группы “Приват” и периодически пытаясь уговорить Коломойского-бизнесмена на интервью, я не раз жалела о том, что он — не Бендукидзе. Та же харизма, та же эрудиция, столько же энергии, способности сдвинуть с мертвой точки даже самое гиблое дело и вагон отваги. Казалось, что при достижении цели Бендукидзе плевать на любое общественное мнение — как и Коломойскому. Но Бендукидзе созидал, создавая на собственные деньги лучший университет в Грузии. А Коломойский… Мне трудно припомнить, что созидал Коломойский, не считая строительства огромного еврейского культурного центра в Днепропетровске и благотворительной деятельности в общине.

Я изменила свое мнение о Коломойском в прошлом году, когда он стал губернатором Днепропетровщины. Мы больше не общались, но я примерно представляю, чем он жил весь 2014 год: драйвом. Все его умения и знания — “человека, который не может жить без войны и конфликта” (цитата одного из его соратников) — наконец, были направлены в созидательное русло. Коломойскому, Корбану, Филатову и Олийныку не были нужны пиарщики — достаточно было навести порядок в области и оставаться самими собой, чтобы народ их полюбил. Слюнтяев и тюфяков Коломойский к решению вопросов не допускает.

Бендукидзе больше нет, а Коломойский больше не губернатор. Что осталось после Бендукидзе? Лучший университет Грузии, который ежегодно выпускает сотни прекрасных специалистов. Что останется после Коломойского? Надеюсь, что не “Укрнафта”, и не сеть заправок.

Елена ШКАРПОВА